Есть мнения, – два, и оба очень длинные. Ознакомиться с ними можно будет на скринах. В частности, отметив и упоминание какого-то «Катая» в одном из них. Сам я не вникал, так что, может это и вообще опечатка. Вопрос же, где был, а где не был, один из самых знаменитых путешественников средних веков – действительно интересен. Причём, в настоящий момент общепринятого ответа он не имеет.

Начать же стоит с того, что подлинным героем событий, связываемых с именем Марко, был не он, а его отец – купец-авантюрист Никколо Поло. Именно Никколо предпринял два путешествия в Китай. Сначала с братом Маттео – в 1260-1269 годах, а уже потом с братом и сыном в 1271-1291 годах. Заскочив в 1269 году ненадолго домой, в Венецию, Никколо обнаружил, что у него откуда-то взялся сын Марко, причём, сразу 15 летний, и решил взять его с собой.

...Вообще, – исторически, – кочевые купцы предшествовали купцам оседлым. Образ жизни Никколо Поло, таким образом, не был оригинален. В том числе и по меркам средних веков. Купец-авантюрист ни где, в принципе, не жил. Закупившись товарами в одном городе, он отправлялся с караваном или на корабле в другой, – желательно подальше. Ибо чем дальше от места производства окажутся товары, тем более редкими, а значит, ценными они окажутся с точки зрения покупателя. Следовательно, тем выше прибыль, но и тем выше риск…

Тем не менее, это был контролируемый риск. В дальних краях купец пользовался гостеприимством местных торговцев, предоставлявших кров, ссужавших при необходимости деньги на закупку товара, предупреждавших об опасностях, и рассказывавших, где выгоднее местную продукцию сбыть… Следующий транзитом чужак, общение с которым происходило на принятом в регионе торговом языке, не был для оседлых купцов серьёзным конкурентом. Но мог стать источником полезной информации о дальних странах.

...В реальности всё оказалось не так гладко, как представлял Никколо, – но авантюристу к приключениям не привыкать. В отличие от дипломата Рубрука, дорогой он вынужден был торговать, выбирая путь из соображений возможности реализации товара… Как следствие, из Сарая его понесло не на восток, а на юг – в Бухару. Там братья застряли, потому что Монгольская Империя успела распасться, и ханы уже воевали между собой. До Пекина (тогда Ханбалыка) Никколо и Матео добрались лишь с 1266 году – с посольством монгольской Персии – Ильханата. Путь назад, после встречи с ханом Хублаем, также уже в дипломатическом статусе, – с монголо-китайским (империя Юань) посольством в Рим, – занял ещё три года… Собственно, из посольства до Италии добрались только братья. Причём, и Папа, к которому направлялся, мир ему, монгольский посол, тоже умер, а нового не назначили. Вручать верительную грамоту, – пайцзу – венецианцам оказалось некому.

Ну и ладно. Прихватив теперь и сына, раз уж он существовал несмотря не затруднительность объяснения данного факта с позиций биологии, Никколо двинулся обратно в Китай. На этот раз другим, южным путём, – через Иерусалим и Иран.

Втрое путешествие Никколо, как можно понять по календарю, заняло 20 лет… По версии, которую позже изложит Марко, хан – лично – не отпустил семью Поло обратно в Европу. По этой ли, или иной, – экономической, скорее всего, – причине, итальянцы записались в семурены. Монголы тогда заканчивали завоевание Китая, и, ввиду крайней малочисленности, охотно вербовали любых не китайцев. Есть, кстати, источники, сообщающие, что среди семуренов – «цветноглазых монголов» в значительном числе встречались и русские… Грамотные же семурены, которым можно было поручить административную работу, ценились буквально на вес золота. А золото авантюристы традиционно считают мерилом успеха.

Из Китая Поло вернулись южным морским путём, – вокруг Индии, – и далее через Иран. Снова следуя большую часть пути с дипломатической миссией.

...Марко становится центральной фигурой повести постфактум. По результату нового, уже собственного приключения. Средства он вложит в покупку боевого корабля, на котором – в качестве капитана – отправится на войну с Генуей. Вопрос, где Морко Поло учился искусству морского боя, – это хороший, правильный вопрос, который он, наверняка, сам себе не раз задавал, сидя в плену у генуэзцев. В качестве выкупа пришлось отдать большую часть остальных денег семьи.

Вот. Есть мнение, что, сидя в генуэзской тюрьме, Марко Поло и рассказал о своих приключениях автору рыцарских романов Рустикелло, тоже попавшему в плен, но во время войны Генуи и Пизы. То есть, сам Марко Поло «Книгу чудес света» не писал. И даже почесть бы не смог. Рустикелло творил на соответствующем духу Артурианы пафосном старофранцузском.

Разумеется, данная деталь не добавила доверия к повести. Сразу, однако, ставшей бестеллером, – всё-таки, не говоря уж о захватывающих описаниях неведомых стран, вышла она из под пера профессионала. Обнаружено, – правда, позже, – было и множество неточностей, касающихся дат и географических названий. Специальное недоумение вызывало то, что, прожив 14 лет в Китае, Марко не рассказывает ни о чае, ни о фарфоре, ни о Великой Стене.

...Главная проблема с «Книгой чудес» в том, что обычные методы анализа к ней не применимы. То что её автор – Рустикелло – никогда пределов Италии не покидал, известно и без анализа. Тем не менее, историки склонны считать повесть заслуживающей доверия. Суть в многочисленных фактах, подтверждающихся персидскими и монгольскими источниками. Собственно, в архивах Юань даже нашлось упоминание о каком-то чиновнике по имени По-Ло… Хотя, был ли это один из Поло, нет ли, – даже неважно. Не говоря уж об использовании китайцами каменного угля и бумажных денег в XIII веке, в книге упоминаются и события, о которых едва ли многие знали за пределами императорского дворца в Ханбалыке. Таким образом, материал Рустикелло предоставил кто-то бывавший не просто в Китае, а при дворе Хубилая.

...Что же до странных лакун, то – по тексту – Поло не могли видеть Стену, тогда, кстати, представлявшую собой земляной вал, и вообще ненужную, ввиду расположения внутри Империи. Маршруты поездок проходили южнее стены. Также, Поло говорили в Китае по-монгольски, жили среди других семуренов, и о китайцах вообще знали лишь, что они враждебны и их следует опасаться.

Тем более, естественны неточности. Рустикелло записывал то что и как запомнил из запомнившегося ранее Марко Поло. Ни один из Поло никаких путевых записей не вёл.

Вероятность того, что сам Марко не ездил на восток далее Причерноморья, информацию же получил от других членов семьи и персидских купцов… существует. Хотя, версия эта никуда не ведёт и ничего не меняет. Ведь уже отмечено, что сам Марко – фигура условная. Путешественником в любом случае был Никколо Поло. Марко же имел другие амбиции и пытался самореализоваться, как корсар.